"Все, что я делаю, Голливуд делает десять лет спустя"

О том, как устроен независимый кинематограф

Необязательно быть в Голливуде, чтобы заниматься искусством. В этом смысле Troma находится на вершине подпольной индустрии – мы еще в подполье, но уже вроде как знамениты. Наши бюджеты не превышают полумиллиона долларов. Для сравнения, это половина одного процента от бюджета фильмов, которые показывают на фестивале Sundance.

Плюс в том, что нам не нужны деньги, чтобы снимать. Минус – мы не зарабатываем. Но у нас большая фанатская база, наши поклонники поддерживают нас.

Снимать сегодня можно и без миллионных бюджетов, проблема состоит в том, что без поддержки заработать на искусстве невозможно. Другая проблема, что лишь немногие люди в мире уважают авторское право – большинство не платит за независимые фильмы. Например, миллионы жителей Китая посмотрели нашу картину, но зарабатываем на этом не мы. Компании Disney же они платят. Если вы не часть большого конгломерата, Каннского фестиваля или французского правительства, которые субсидируют своих любимых режиссеров – на жизнь вы не заработаете.

Я сознательно не хотел идти в киношколу. Вначале я учился в частной школе, затем поступил в Йель. Этого было достаточно, учиться я больше не хотел. Работа в индустрии стала моей киношколой. К счастью, я встретил на пути очень талантливого режиссера по имени Джон Эвилдсен, который снимал небольшие бюджетные фильмы. Он был режиссером, я – его ассистентом. В конце концов он cнял "Рокки", в создании которого я сыграл важную роль, даже появился в кадре. Позже Джон Эвилдсен посчитал забавным вернуть меня в роли бездомного пьяницы в пятой части, но Сталлоне вырезал мою роль. Однако я был частью одной из самых влиятельных картин в истории кино. Так что единственный смысл работы в мейнстриме – учиться, но не быть его частью.

Я все еще дружу со многими представителями мейнстрима. Со Стэном Ли, к примеру, и с несколькими режиссерами помладше, которые в свое время начали карьеру в Troma – это Джеймс Ганн, очень востребованный человек в Голливуде, это Элай Рот, создатель "Хостелов" и актер, снимавшийся у Тарантино, это Трент Хаага, снявший замечательный фильм "Убить за 68". Мы дружим со многими молодыми и талантливыми ребятами. И хотя все они – прекрасные люди, большинство людей в нашем бизнесе – мусор.

О звездах Troma и фанатах в Голливуде

Сэм Джексон, создатели "Южного парка" Трей Паркер и Мэтт Стоун, Оливер Стоун, Джеймс Ганн, Элай Рот, Мариса Томей – все они начинали в Troma и стали большими звездами. Большинство знаменитых режиссеров и актеров признаются нам в любви. Роберт Де Ниро, Вуди Аллен, Мартин Скорсезе рассказывали о большом влиянии Troma на их карьеру. 

Ребята, которые делали "Дэдпула" – я их никогда не встречал, но ясно, что Troma оказала на них большое влияние. Это видно по стилистике и некоторым элементам фильма – кино о супергерое с пометкой "18+", герой разбивает четвертую стену и разговаривает с камерой (мы делаем это с 70-х годов), слепая героиня, изуродованный человек, смесь комедии и ужасов. Можно сказать, что мы оставили глубокий след на культурных окраинах Америки.

Зрители нередко говорят, что какой-нибудь фильм в кинотеатре напомнил им стиль Troma. Раньше лозунг нашей студии звучал так – "Фильмы будущего". Потом мы сменили его на другой – "Разрушая кино на протяжении сорока лет". Все, что я делаю, Голливуд делает десять лет спустя. До "Токсичного Мстителя" я снял несколько очень смешных и непристойных комедий – "Сосите кегли!", "Безбашенные официантки", "Развод или... все наоборот". Примерно через пару лет Голливуд снял "Порки" – первый голливудский фильм подобного жанра. Все восклицали: "Боже, какая хорошая идея!"     

Angry Video Game Nerd известен во всем мире, и он – большой фанат Troma. Я появился всего в одном эпизоде, а его посмотрели три или даже четыре миллиона человек. Многие из тех, кто никогда не слышал о "Токсичных Мстителях", узнали о них благодаря Angry Video Game Nerd. Он даже снялся во второй части "Атомной школы", ну а я засветился в его фильме. Так что некое товарищество в подполье все же существует. У меня приятельские отношения с этим парнем и другими молодыми создателями интернет-контента. 

О "харвигейте"

99% людей в киноиндустрии – сволочи. Каннский кинофестиваль взрастил Харви Вайнштейна. Sundance его боготворил. Это и есть мейнстрим. Так что это не было для меня неожиданностью. Это не было неожиданностью и для Стэна Брэкиджа – величайшего визуального художника ХХ века. Он живет в Колорадо на горе, снимая экспериментальные фильмы. Некоторое время он работал в Голливуде, даже сотрудничал с Хичкоком. Они оба осознавали, насколько это отвратительная индустрия. Большинство людей в ней ленивы и бездарны. Они не хотят работать и думают лишь о том, как заработать денег за одну ночь, ездить на Rolls-Royce, снимать проституток, жить в особняке и нюхать кокаин. Они мечтают быть Харви Вайнштейном. 

Концепция casting couch существовала всегда – и в 30-е, и 40-е годы. Отрасль контролируется мужчинами. В Голливуде женщинам не дают достаточно шансов стать продюсерами или режиссерами – в отличие от Troma. Думаю, что благодаря #metoo мужчины изменят свое поведение, но все равно во главе всегда будет доллар. В мире медиа очень мало настоящих художников (будь то мужчины или женщины) – большинство из них гонится за прибылью. Многие из них начинают как идеалисты, с лучшими намерениями, но со временем втягиваются в эту систему.

Менталитет со временем будет меняться – очень, очень постепенно. Но будет ли от этого искусство лучше? Будет ли больше свободы? Сомневаюсь. Будут ли компромиссы? Да. Даже если на верхушке будет больше женщин, они все равно будут поддерживать статус-кво.

Фото: Александр Медведев

Коллаж: Олжас Ибсенов

Интервью: Александр Медведев и Алем Даулеткулов