Начнем с жерла вулкана – социальной сети "Одноклассники", интернет-Мекки наших родителей. Именно там, в одной из многочисленных групп начали появляться подобные открытки. Они настолько вписывались в ментальность пользователей “Одноклассников”, что мигом разлетались, перескакивая с одной “стены” на другую.
Эту социальную сеть называют “филиалом ада на Земле”, там царят бородатые анекдоты, посты в стиле "Этот ветеран заслуживает ЛАЙК!", ксенофобия, гомофобия и прочий дигитальный мрак. И все потому, что структура в "Одноклассниках" кардинально отличается от остальных социальных сетей.
Главное здесь – не новые знакомства, а старые связи. Эта сеть является “цифровой тенью уже привычных социальных отношений”. Само ее название говорит о поиске сослуживцев, коллег и друзей детства, унесенных "ветром перемен". Этим "Одноклассники" и привлекают по большей части "старшее поколение".
По мнению социолога Николая Фоглера, если Вконтакте работает как "самостоятельный модуль любой возможной социальной сетки индивида", то Одноклассники – "как дополнительная реальность уже существующей в жизни социальной сети". Иными словами, Вконтакте дает площадку для всех видов взаимодействий, от деловых до романтических, а "Одноклассники" просто переносят в виртуальное пространство привычные социальные отношения.
В этом и заключается принципиальная разница. Например, "Одноклассники" просто кишат фейковыми новостями, теориями заговора и параноидальными обвинениями Запада во всех грехах. Пользователи здесь вообще не могут проводить факт-чекинг, потому что живут советскими реалиями, когда во всеобщем лицемерии СМИ сарафанное радио было более верным источником информации.
Фоглер также приводит в пример систему оценки фотографии и искреннюю ненависть пользователей за поставленные им "единички". Молодой пользователь соцсетей понимает особенности виртуального пространства (анонимность и последующая безнаказанность) и может провоцировать других ради удовольствия. "Одноклассники" принимают троллинг за реальное оскорбление и копируют ситуацию реальной жизни, где за такое положено наказать обидчика. Люди звонят, забивают стрелки и грозятся избить за "единичку".
Подобную наши родители переносят и на мессенжер WhatsApp. Они общались в условиях информационного дефицита, и передать любую крупицу знания считается долгом – поэтому чаты разрываются от фейковых новостей, приколов и открыток.
Цифровые картинки плохого качества занимают низшую позицию в иерархии изображений. Это освобождает их от диктата хорошего вкуса, делает мобильными, свободными, открытыми. И в этом их сила.
Художник Хито Штейерль в эссе "В защиту плохой картинки" рассуждает о том, как такие изображения становятся оружием пролетариата. В погоне за высоким качеством власть для трансляции образов переходит к большим медиа-корпорациям. Плохие картинки "бедны, потому что им не приписана никакая ценность внутри классового общества образов; потому что они незаконны или разжалованы". Они ничего не стоят и бросают вызов копирайту. Они свободны от авторства, и это делает их достоянием масс.
В плохой картинке размывается производство и потребитель, автор и зритель. Каждый передавший картину становится ее соавтором и может свободно ее редактировать. Маленький вес картинок делает их доступными даже при самом медленном интернет-соединении, на старых телефонах, в отдаленных регионах. Они идеально подходят, чтобы фиксировать состояние общества.
Маргинальность плохой картинки делает ее открытой для “вытесненных” образов, в основном порнографии, снафф-контента. Но для нас важно, как картинки транслируют потаенные желания общества, в которых оно боится признаться самому себе.
Штейерль считает, что "взятые вместе, плохие картинки представляют моментальный снимок аффективного состояния толпы. Ее неврозов, паранойи и страха, ее жажды интенсивных переживаний, веселья и развлечения".
Так и с плохими открытками. Образы, которые они в себе несут, – это гротескный глянец: бриллианты, стразы, огромные розы, машины и замки. И он особенно любим постсоветским человеком.
Советская идеология поставила человека перед разрушительной дилеммой. Царил культ созидания – построения нового уклада, в котором все будут сыты и счастливы. Советского человека пытались заразить верой в силу творчества, поиск нового и постоянную работу во благо общества. При этом само творчество было загнано в строгие рамки, его наказывала жесткая цензура. Креативная энергия должна была пройти проверку на соответствие идеологии.
Советский человек сталкивался с парадоксом: свободно творить и подчиняться диктату. Такой диссонанс привел к полному разочарованию людей в общественном благе, государстве, в самих себе, а главное – в силе созидания. По мнению филолога Ларисы Рудовой, с этим связана невероятная любовь постсоветского человека к гламуру в самых извращенных формах.
Цифровые открытки, где золотыми буквами написаны пожелания денег – один из видов такого гламура. Постсоветский человек устал, его предали все, он увидел кардинальную смену общественного строя. Такие открытки утешают его, дают ему маленькую, но надежду на жизнь без тревог и страдания.
Плохие открытки вызывают не только чувство сострадания, но и умиление. Особенно, когда их отправляют родители, которые только постигают интернет. Это ассоциируется у нас с нашим “компьютерным детством”: уроками информатики, фирменными обоями Windows XP и бесчисленными часам за Paint, когда было много желания творить и мало понимания, как. В наивных открытках, которые присылают нам родители, мы видим свои неумелые рисунки, подаренные маме на день рождения.
От плохих открыток не сбежать, они так и будут преследовать нас в семейных чатах. Они слащавые и смешные, воспринимать их всерьез сложно. И это наше маленькое цифровое достояние, которое надо передавать из рук в руки, сохранять, беречь и нежно любить. Как бездомных бедных котят.